Наши проекты
Обсуждения
Дружба врагов и вражда друзей
«Торговая война за экспорт современной технологии, протекционизм в области аграрной политики омрачают отношения трех крупных экономических зон — США, Японии и Европы». Слова эти принадлежат крупной западно-германской газете «Франкфуртер рундшау». Если в чем-либо и можно упрекнуть этот комментарий, помещенный в связи с окончанием совещания «семерки» (основных капиталистических стран) в Венеции, то только в том, что он не содержит полного перечня тех направлений, по которым ведется ожесточенная борьба между упомянутыми тремя центрами империализма.
Как же сложились в целом экономические отношения между ведущими капиталистическими странами?
Сразу после второй мировой войны США захватили лидерство в капиталистическом мире, опираясь прежде всего на свою экономическую мощь и используя ослабление других стран.
В первые послевоенные годы США не встречают серьезного сопротивления со стороны ни своих бывших союзников, ни врагов. Напротив, 17 западно-европейских стран приняли участие в американском плане по оказанию им широкой экономической помощи. План этот, вступивший в действие в 1948 г., был назван по имени государственного секретаря США тех лет планом Маршалла. Американская помощь, оказанная европейским странам, вклю-1 чая Западную Германию, оценивается в 17 млрд. долл. Соединенные Штаты, способствуя хозяйственному восстановлению и развитию Европы, одновременно преследовали цель преградить путь «левым» движениям, создать консолидированный фронт против СССР и молодых социалистических государств Восточной Европы. В общих стратегических характеристиках Соединенные Штаты вернулись к планам, сходным с теми, которым они следовали еще в 20-е годы. Тем временем активизируется внешнеэкономическая экспансия Соединенных Штатов.
Американские капиталы в первую очередь направляются в промышленно развитые капиталистические государства. Доля последних как объекта приложения американского капитала в 60-е годы возрастает в силу того, что НТР расширяет их возможности импорта капитала, делает рынок более емким. Политическая близость к США гарантирует большую стабильность, снижая уровень риска для инвесторов, а постоянные военные и иные связи также облегчают проникновение американского капитала, товаров, создание общих организационных структур. К тому же разница в уровне зарплаты в Европе и США является причиной того, что издержки производства в Европе могут быть ниже, чем в США, а это тоже делает выгодным вложение капитала.
Прямые частные капиталовложения Соединенных Штатов в развитых капиталистических странах составляли (на конец года): 1950 г. — 5,7 млрд. долл.; 1960 г. — 9,52; 1970 г. — 51,8; 1980 г. — 158,2; 1985 г. — 172,7 млрд. долл. В этих итоговых суммах основную долю составляли американские капиталы в Западной Европе. В свою очередь на три страны: Великобританию, ФРГ и Францию — приходится больше 1/3 американских инвестиций в Западной Европе. Впрочем, речь идет лишь о номинальной стоимости инвестиций, их же рыночная стоимость в 1,5—2 раза превышает официальные данные.
Целью американской экспансии в Западной Европе было подчинение основных отраслей и наиболее крупных предприятий. В случае полного успеха олигархия США могла бы манипулировать промышленным потенциалом Западной Европы по своему усмотрению, диктуя, например, западно-европейскому капиталу внешнеэкономическую и иную политику в интересах Соединенных Штатов. Само собой разумеется, что это должно сочетаться с извлечением максимально возможных прибылей.
Западно-европейские и другие развитые капиталистические страны видели в притоке американских капиталов средство расширения производства, а тем самым и создания новых рабочих мест и увеличения налоговых и иных поступлений в госбюджет. Кроме того, сотрудничество с американским капиталом позволяло внедрять в производство последние достижения НТР, а следовательно, улучшать позиции «своих» отраслей. Однако по мере того, как поток инвестиций из США усиливал американское проникновение в экономику Западной Европы, Японии и Канады, становилось все более ясным, что страны — импортеры капитала несут на себе и груз отрицательных последствий. С каждым годом увеличивался обратный отток прибылей в США.
Одновременно финансирование деятельности американских компаний за рубежом в значительной мере осуществлялось за счет местных и собственных средств. Практически отчисления по амортизации, прибыли, а также заемные средства, мобилизованные на местных рынках капиталов, все больше использовались для финансирования «невидимой империи» США за рубежом. Подобно тому, как военная оккупация захваченных территорий оплачивается самими завоеванными, так и экономическая гегемония несет с собой дополнительное бремя для покоренных или зависимых народов. Это современная разновидность, хотя и скрытая, повседневно выплачиваемой дани.
Постепенно стали проявляться определенные признаки глубинных противоречий в интересах между американским капиталом и развитыми странами Западной Европы, Японией, Канадой. И хотя эти противоречия еще не могут разрушить взаимную заинтересованность развитых капиталистических стран, глухое недовольство, подспудно зреющее, время от времени открыто проявляет себя.
Так, в Великобритании были несколько ограничены условия инвестирования, например, в разработки нефти в Северном море. Ведь именно здесь, в Северном море, более 40% всей нефти, добываемой на действующих месторождениях или намеченных к освоению в будущем в английском и норвежском секторах, принадлежат американским корпорациям. Речь идет об «Эксон», «Мобил ойл», «Галф ойл», «Тексас» и др. Понятно, что это затрагивает интересы крупнейших британских монополий. Среди промышленных компаний — «Ройял датч-Шелл», известное нам детище Генри Детердинга, второй нефтяной гигант — «Бритиш петролеум», «Юнилевер» и др. Пренебрегать их силой не следует, годовой оборот десяти таких компаний в 80-х годах превысил 450 м3лрд. долл., на их предприятиях трудится 2,1 млн. человек . И вот в Великобритании были приняты меры, которые должны воспрепятствовать бесконтрольному проникновению иностранного капитала, особенно в национализированные государством отрасли. С 1975 г. начал действовать закон, предоставивший право правительственным органам запрещать передачу контроля над предприятиями, когда это противоречит интересам страны. Пока, правда, закон больше остается только на бумаге. Нет реальных показателей того, что позиции американского капитала в Великобритании сколько-нибудь поколеблены.
В результате возникают подчас острые проблемы в социальной жизни Англии и других европейских стран. Так, 1983 и 1984 гг. ознаменовались в Британии крупными забастовками шахтеров в угольной промышленности. Назначение американского бизнесмена Макгрегора председателем Национального управления угольной промышленности не вызвало энтузиазма у английских шахтеров. Профсоюз сразу понял, что, если новым председателем станет американец, надо ждать увольнений. Так оно и вышло. Все более часты случаи, когда экспансия заокеанского капитала вызывает не только социальные, но и политические последствия.
Разумеется, несмотря на вторжение американского капитала на Британские острова, английские компании не утратили своего влияния на правительственную политику. Обеспечением этого влияния занята Конфедерация британской промышленности и ряд других организаций. За спиной английских компаний к тому же стоят тесно связанные с ними британские банки: «Барклейз бэнк», «Нэшнл Вестминстер бэнк» «Мидлэнд бэнк» и др. Совокупные активы пят4 ерки банков Великобритании превышают 350 млрд. долл.
Если не считать Англию, между которой и Соединенными Штатами исторически сложились «особые отношения», то любимым партнером американских корпораций были и остаются западно-германские концерны и банки. Многие из них сохранили даже свои названия, другие сменили скомпрометированную вывеску и провели реорганизацию, но, как говорится, «родимые пятна» недавнего прошлого можно обнаружить без особого труда. Это «Сименс» в электронике, «Даймлер-Бенц» и «Фольксваген» в автомобильной промышленности, «Хехст», «Байер» и БАСФ в химии, «Фридрих Крупп» в черной металлургии и др. Оборот первой десятки таких компаний превышает 100 млрд. долл. Что касается «Дойче банк», «Дрезденского банка» и еще трех круп5нейших, то их активы приближаются к 300 млрд. долл. Союз немецкой промышленности в ФРГ разрабатывает политику, нужную монополиям, и помогает проводить эту политику в жизнь через правительственные органы. Пока эта политика ориентирована на смычку с американским капиталом. Впрочем, не будем забывать уроков истории, тем более недавней.
В Западной Германии сохраняется исключительно либеральное, даже «благожелательное» (как отмечалось в самих США) законодательство по отношению к иностранным капиталовложениям. Неудивительно, что американские капиталовложения в ФРГ быстро возрастали.
Капиталовложения США во Франции сталкиваются с более прохладным к себе отношением, и позиции американских монополий в этой стране слабее. Во Франции удельный вес американских инвестиций в общей сумме зарубежных несколько ниже, чем в Великобритании и ФРГ, он составляет около 20%. Сказывается более независимая политика этой страны. Особенно повлиял ряд социальных и иных конфликтов, связанных с бесцеремонным вмешательством заокеанского капитала. Например, в 60-х годах американская корпорация «Крайслер» приобрела контрольный пакет акций крупной французской автомобильной компании «Симка», а на предприятиях «Дженерал моторе» и «Ремингтон» было произведено увольнение рабочих. Все это вызвало недовольство.
Последовал закон 1966 г., который установил разрешительный порядок для иностранных инвесторов. Разрешение на осуществление капиталовложений предоставляется французским министерством финансов. Хотя прошли годы и финансовый капитал Франции уже не занимает тех сильных позиций, которые ему позволяли в начале XX века влиять на судьбы всей Европы, тем не менее в целом активы п6ятерки крупнейших банков превышают 440 млрд. долл. Среди них такие «патриархи», как Парижский банк, «Креди Лионэ» и другие, которые числятся среди крупнейших банков мира. В особенно острых ситуациях они совместно с крупнейшими промышленными компаниями Франции принимают «американский вызов» и сталкиваются в очередной ожесточенной схватке с заокеанскими монополиями.
Определенным «оазисом» для иностранных капиталовложений является Швейцария. Банки этой страны в особых рекомендациях не нуждаются. Кроме того, ряд транснациональных компаний (ТНК), правления которых находятся на швейцарской территории, дают возможность капиталам, воспользовавшись их «крышей», затем функционировать в самых различных странах, как развитых, так и развивающихся. Корпорации США активно используют эту возможность.
Из развитых капиталистических стран, находящихся вне европейского континента, наиболее важными объектами экспансии американского капитала являются Канада и Япония. Американская экспансия в Канаде была настолько успешной, что даже вызвала противодействие со стороны части местного капитала и демократических кругов. В результате в 1974 г. в Канаде было создано Агентство по проверке иностранных капиталовложений (ФИРА). Агентство должно контролировать соответствие иностранных капиталовложений интересам Канады, а также следить за использованием национальных (канадских) кадров. Хотя на практике сколько-нибудь значительных ограничений деятельности американского капитала на территории Канады отмечено не было, тем не менее сам факт создания ФИРА и привлечения внимания канадской общественности к проблемам, связанным с проникновением американского капитала, уже вызвали серьезное недовольство в США. Трения между двумя странами по этому вопросу продолжаются.
Ряд существенных особенностей отличает японский рынок. Иностранные инвесторы сталкиваются с весьма высоким уровнем монополизации и жесткой организационной структурой управления экономикой. Это затрудняет проникновение в Японию иностранного капитала. Однако выгоды лицензионного сотрудничества и расширяющиеся милитаристские связи делают такое проникновение все более заманчивым. В результате в последние годы прямые инвестиции США в Японии быстро возрастали, хотя американские деловые круги не раз выражали недовольство правилами банковской деятельности в этой стране. В американской прессе даже стали появляться явно инспирированные сообщения о том, что США намерены обратиться к Японии с «настоятельной просьбой» пересмотреть указанные правила.
Если говорить в целом о последствиях широкомасштабного вторжения американского капитала, например, на европейский континент, то нельзя обойти молчанием то, что американские корпорации пытаются распоряжаться на захваченной территории, как у себя дома. Речь идет не только о верховодетве американцев в контролируемых ими компаниях, но и уже об экономике в целом.
Западные страны, на развитие которых оказала влияние американская экспансия, испытывают весьма разнообразные последствия этого влияния. Постоянное изъятие крупных капиталов в национальных хозяйствах в пользу американских монополий и их зарубежных филиалов, дисгармония, вносимая в экономику стран-партнеров бесконтрольной деятельностью ТНК, фактически управляемых из-за рубежа, снижение в связи с этим возможностей западных правительств по регулированию хозяйства своих стран — вот далеко не полный перечень создавшихся противоречий. Одновременно американский капитал, расширяя свою зарубежную хозяйственную империю, повышает ее взаимозависимость с экономическим положением стран-партнеров. Тем самым обострение внутренних трудностей этих стран становится по существу и проблемой американской зарубежной империи. Между тем экономика в ведущих западных странах страдает все больше от хронических пороков, во многом вызванных последствиями американской экспансии. Частичная безработица в Западной Европе расшатывает социальные устои общества. Наступательная экономическая политика США и зарубежных вассалов в лице компаний, контролируемых американцами, подавляют европейскую экономику. «Западная Европа в руинах», — указывала французская газета «Ко-тидьен де Пари» во время очередной встречи глав государств и правительств стран Европейского экономического сообщества, а министр внешней торговли Франции прямо заявил: «Слабостью Европы пользуются США», повторив почти текстуально историческое замечание Жоржа Клемансо.
Одним из мощных организационных инструментов американского экономического вторжения в другие капиталистические страны, в том числе и в Японию, стала система совместного предпринимательства, осуществляемого в разных формах, начиная от постоянных контрактных связей до смешанных компаний с общей собственностью партнеров. При этом осуществляется не только объединение капиталов, но, что не менее важно, также и использование лицензий, новой технологии и т. д.
В частности, характерно создание на базе американского капитала и с использованием американской технологии предприятий в новых отраслях. Так, американские монополии развивают большую активность в создании зарубежных предприятий по производству полупроводниковых изделий.
Сложность организационной структуры скрывает истинные взаимосвязи и настоящих хозяев, позволяет зачастую экономическими и административными средствами руководить «невидимой империей» Соединенных Штатов не только в развитых капиталистических странах, но и через посредство последних в третьих странах.
Такая структура ставит сложные вопросы эффективности управления, обеспечения правильного учета интересов разных эшелонов власти внутри иерархической пирамиды. Организационная структура подобного рода может успешно функционировать при условии, что нет взаимоисключащих интересов в ее звеньях. На практике «сбои» уже имели место, например, когда американская администрация потребовала от подчиненных ей компаний в Великобритании, Франции и ФРГ разорвать контракты с СССР на поставки оборудования и материалов по ряду сделок. Компании на европейском континенте отказались подчиниться и тем самым потерять выгодные заказы. Мир убедился, что американская олигархия далеко не всесильна. Однако сделать из этого вывод, что «невидимая империя» как таковая перестает существовать, было бы нереалистично. Тем не менее ей брошен серьезный вызов.
Длительное время для успеха США в распространении системы совместного предпринимательства, экспорта капитала и особенно товаров играло научно-техническое лидерство. В настоящее время это лидерство почти полностью утрачено. Если еще в 1982 г. США производили 49% всех микросхем в капиталистическом мире, Япония — около 27%, то уже в 1986 г. Япония выпустила более 45%, а США — 44%. Практически это выразилось в том, что американский рынок заполонили японские микроэлектронные схемы систем памяти, так называемые чипы, различные модели компьютеров, телевизоры, магнитофоны, проигрыватели. В период очередного обострения «торговой войны» в 1987 г. толпа американских демонстрантов вышла в Вашингтоне на Массачусетс-авеню и развернула напротив японского посольства плакаты, на которых было написано: «Прекратить экономический Перл-Харбор!».
Несмотря на эти драматические события, научно-техническое лидерство пока еще принадлежит США, и они используют его также как рычаг для ускорения милитаризации в странах-союзниках.
В организационном отношении при этом решающую роль играет система НАТО. Наибольшие прибыли по крупным коллективным военным программам НАТО достаются американским корпорациям. Одновременно компании США используют процесс милитаризации для ускоренного проникновения в экономику стран-союзников. Так, газета «Нью-Йорк тайме» свидетельствует, что корпорации США «начали... вкладывать в... западно-германскую военную промышленность значительные капиталы и предоставляют ей необходимую техническую информацию. Широко распространенное убеждение, что ФРГ должна превратиться в одного из главных продуцентов оружия, склоняет американские машиностроительные фирмы, а также компании, производящие авиационное и электронное оборудование, обосновываться в Западной Германии».
Одной из форм кооперации капиталов США и ФРГ в военной области было заключение лицензионных соглашений. Вместе с этим американские корпорации приобретают долю участия в крупных западно-германских компаниях, занятых производством вооружения. Так, «Боинг» купил пакет акций авиационного концерна «Мессершмит Бельков-Блом» (МББ), две другие американские фирмы вложили капиталы в западно-германо-голландский концерн «ФФВ-Фокке». Благодаря этой системе участия в авиаракетных компаниях ФРГ американские корпорации, устанавливая связи со многими западно-германскими предприятиями, получили доступ к немецкой технологии и производству электроники, выплавке стали, производству транспортных средств. Расширяются другие связи американских корпораций с западно-германскими предприятиями, производящими вооружение. Электронные, электротехнические, машиностроительные корпорации США работают с фирмами ФРГ, выпускающими тан7ки, суда, средства связи, электронику для военных целей.
Военно-промышленный комплекс США расширяет также свои связи с концернами Великобритании и Японии.
Набрасывая узы милитаризации на другие развитые капиталистические страны, США наряду с планами, направленными против социалистических стран, народно-освободительных и демократических сил, преследуют и иные цели. Милитаризация, экспортируемая из США в другие капиталистические страны, должна сильнее привязать последние к США, а следовательно, и сделать их послушнее. Кроме того, и это немаловажно, тяжелое бремя расходов на гонку вооружений и НИОКР в этой области частично перекладывается на союзников. Таким образом, под давлением США партнеры вынуждены увеличивать свои военные расходы, и соответственно их удельный вес в расходах НАТО повышается.
Япония, которая сейчас рассматривается США как главный оплот американской политики на Дальнем Востоке и Юго-Восточной Азии, в 1981 г. выделила по бюджету на военные цели 2,2 трлн. иен, в 1982 г. — 2,6 трлн. иен. В 1984 г. эта сумма составила уже 2,9 трлн. иен, в 1985 г. — 3,1 трлн. иен. Небезынтересно, что, как сообщает «Токио симбун», львиная доля выделенных средств идет на закупку американской боевой техники. Часть средств, собранных с японских и других налогоплательщиков, инкассируется американскими монополиями. Между тем в целом военные расходы НАТО в послевоенные годы превысили 3 трлн долл.
Колоссальные затраты на военные цели экономически и финансово ослабляют «младших партнеров», а финансово ослабление партнеров усиливает их заинтересованность дополнительном привлечении капитала и технологии из-за океана. Американские же монополии идут навстречу, но, разумеется, на определенных условиях. Круг замыкается механизм экономического подчинения продолжает действовать. Вместе с тем совершенно ясно, что те компании западных стран, которые еще не подпали под американский контроль, смотрят без особого доброжелательства и на экономическую интервенцию иностранных корпораций в их странах, и на сопутствующие ей отрицательные последствия Общественность также проявляет вполне понятное неудовольствие. Это не может не оказывать давления и на Правительства своих стран. Возникает и усиливается тенденция защититься от экономического наступления США
После второй мировой войны западно-европейские страны и Япония по мере укрепления их собственной экономики стремятся выступать не только в качестве послушных партнеров Соединенных Штатов, но и все более в качестве их соперников, сплошь и рядом переходя в контрнаступление.
Если период 50-х и первой половины 60-х годов характеризовался явным экономическим, а также военно-стратегическим превосходством США над другими капиталистическими государствами, то со второй половины 60-х годов ситуация начала меняться. Произошло заметное усиление позиций западно-европейского центра, а затем и Японии: страны ЕЭС стали существенно опережать США по темпам экономического роста в ряде отраслей. К началу 1983 г. общий объем зарубежных инвестиций Западной Европы и Японии впервые за весь послевоенный период превзошел американский уровень.
Опираясь на сложившееся новое соотношение сил, Западная Европа стала требовать для себя новой политической роли, большего удельного веса в формировании западной внешнеэкономической стратегии. В области международной миграции капиталов это проявляется в увеличении темпов роста на этот раз уже иностранных инвестиций в самих Соединенных Штатах. Прямые частные иностранные инвестиции в США в 1950—1970 гг. каждые десять лет увеличивались в среднем в 2 раза, а за 1971 — 1980 гг. их объем возрос почти в 6 раз.
В результате ряд американских компаний стал попадать в зависимость от иностранных владельцев. Одним из примеров последствий притока западно-европейского капитала в США можно считать деятельность всемирно известного крупного концерна «Юнилевер». Англо-голландская группа «Юнилевер» приобрела в Соединенных Штатах компанию за 0,5 млрд. долл., что явилось одной из самых высоких цен, уплаченных западно-европейскими монополиями за американскую фирму. Основной целью этой покупки было стремление «Юнилевер» расширить свою деятельность в США. До сих пор на Северную Америку приходилось лишь 10% стоимости продаж «Юнилевер», а на Западную Европу — 70%. После поглощения «Нэшнл старч вер энд ке-микл», которое произошло в форме слияния, продажи «Юнилевер» в Северной Америке, оценивающиеся в 1,5 млрд. долл. в год, увеличатся на 23%, а прибыль группы в этом регионе — на 50%. Доля Северной Америки в общих продажах «Юнилевер» возрастет больше чем на 10%.
«Юнилевер» действует в США с начала текущего столетия, когда она взяла под контроль компанию «Ливер бразерз», специализирующуюся на выпуске моющих средств и парфюмерных товаров. В последние годы «Ливер бразерз» увеличила свою долю в продажах зубной пасты на американском рынке с 5 до 25% и заняла третье место в США по производству моющих средств. Кроме того, «Юнилевер» принадлежит американская компания «Томас Дж. Липтон», являющаяся крупным производителем чая. «Нэшнл старч энд кемикл» производит в основном крахмал и химические товары. «Юнилевер» надеется, что она укрепит позиции группы на североамериканском континенте.
По данным американской печати, крупнейшие монополии Западной Европы изучают в настоящее время возможности новых инвестиций в ряд отраслей экономики Соединенных Штатов. Среди них такие корпорации, как «Ройял датч-Шелл», «Филипс», «Юнилевер», «Бритиш петролеум».
Большой интерес к новым долгосрочным капиталовложениям в США проявляют и японские корпорации. Обострение «торговых войн» США с Японией побуждает их к созданию собственной производственной базы в США. В последнее время иностранный капитал в США все чаще идет на создание совместных предприятий с американскими компаниями. Примером такого совместного предприятия является, в частности, строительство американским автомобильным концерном «Дженерал моторе» и японской фирмой «Тойота» завода по производству в США малолитражных автомобилей.
В конце 1985 г., впервые с 1919 г., иностранные авуары в Соединенных Штатах превысили американские к9апитало-вложения за границей, достигнув 1 трлн. долл. Многие экономисты забили тревогу, заявив, что превращение США в должника «бросает тень на экономическую жизнеспособность страны».
Взаимопроникновение американского, западно-европейского капиталов — ив последнее время частично японского — неоднозначный, сложный процесс. США всячески стремятся использовать внешнеэкономические и политические связи для подчинения себе Западной Европы, Японии и других стран и использования их в своих интересах, в том числе в системе международных экономических отношений. Одновременно США экспортом капитала способствуют ускорению развития ряда процессов в зарубежных странах, следовательно, усиливают и «субэкспансию» капиталовложений из ряда зарубежных стран, в том числе в сами Соединенные Штаты, хотя при этом правящие круги США ревниво следят за таким развитием событий, стремясь не выпустить ситуацию из-под контроля.
Особую тревогу конгресса США вызвало положение в банковском деле, где контроль над проникновением иностранного капитала, осуществляемый на основе закона 1978 г. «Об иностранных банках», признан явно недостаточным. Возможные последствия от проникновения иностранного капитала в банковское дело США были рассмотрены на специальном заседании конгресса США в 1980 г. В результате было рекомендовано ввести мораторий на приобретение иностранцами любых американских банков, активы которых превышают 100 млн. долл., и ряд других мер.
Вместе с тем отток средств из западно-европейских стран и Японии ослабляет там местные компании и играет на руку многим базисным американским корпорациям, выступающим на европейском рынке, ослабляя их местных конкурентов. В социальном отношении этот процесс сокращает число рабочих мест в Западной Европе и вносит дестабилизацию во внутреннее положение этих стран. Одновременно пополнение американского рынка вследствие притока капитала из Западной Европы, Японии и других развитых стран капиталистического мира означает расширение финансовых возможностей олигархии США по мобилизации дополнительных средств, усиление взаимной заинтересованности (а следовательно, и заинтересованности зарубежных инвесторов) в успешном сотрудничестве. Это, в частности, важно для американского капитала, когда речь идет о необходимости привлечь последние научные и технические достижения своих зарубежных капиталистических партнеров.
К противоречиям и противоборству между развитыми капиталистическими странами в сфере вывоза капитала, в создании зарубежных хозяйственных империй, в области научно-технического прогресса добавляются тесно связанные с ними торговые конфликты. Послевоенные годы характеризуются в целом бурным ростом мировой торговли, 1о0борот которой составил (млрд. долл., в текущих ценах) : 1960 г. — 266,9; 1970 г. — 645,5; 1980 г. — 4049,6; 1986 г.— 4330,8.
В этой динамичной обстановке торговое соперничество западных держав и Японии отнюдь не уменьшилось. Значение этих противоречий тем более велико, что основная часть внешней торговли развитых капиталистических стран приходится на их торговлю друг с другом. Так, в 1980 г. 63%, а в 1985 г. 66% капиталистического экспорта направлялось в развитые западные страны. Вполне понятно, что борьба в области внешней торговли жизненно важна для капиталистических держав.
В периоды ухудшения экономического положения соперничество настолько обостряется, что между США и их младшими партнерами развязываются настоящие «торговые войны». Так, в 1982—1983 гг. американская администрация по требованию своих сталелитейных корпораций вынудила западно-европейские страны пойти на сокращение экспорта проката и труб в США. Была введена 40%-ная пошлина на импорт стали из ЕЭС и квоты на специальные стали. Разразилась «стальная война». К тому же западно-европейские страны обвинили США в том, что они ввели ограничения на импорт из ЕЭС более чем 30 товаров, в том числе химических продуктов, обуви, одежды, телевизоров и т. д.
В канун 1987 г. американская администрация ввела новые крупные таможенные пошлины (до 200%) на ввоз ряда западно-европейских товаров. Пресса зашумела: «Торговая война через Атлантику!»
В ответ западно-европейские страны со своей стороны повысили тарифы на ряд американских товаров. Американцы, что называется, не остались в долгу и стали подготавливать законодательство по сокращению ввоза европейского вина. Английская газета «Файнэншл тайме» в связи с этим написала о том, что на пороге «винная война». Эти меры затрагивали крупные экспортные статьи ЕЭС на 600 млн. долл.
Характеризуя создавшееся положение, не кто иной, как президент Франции Миттеран, в интервью голландскому телевидению указал, что Соединенные Штаты «ведут нечто вроде торговой войны, последствия которой весьма тяжело отражаются на Европе». Еще более многозначительны были слова французского президента: «...нельзя удовлетворяться лишь причитаниями, жалобами или просто констатациями, нужно организовываться и действовать». Скажем прямо, критические высказывания в адрес заокеанских соперников не случайны. Они порождены в конечном итоге расхождениями в интересах между США и их зарубежными капиталистическими партнерами. Такие противоречия носят объективный характер. Не менее важно, что эти же противоречия противопоставляют друг другу базовые корпорации в США их дочерним компаниям за рубежом. Тщательно создаваемая американская организационная структура начинает раздираться здесь и там центробежными силами. Налицо не только трудности экономической экспансии, но и слабость пространственной стратегии.
Определенных успехов добились страны Западной Европы и Японии на американском рынке. В руках их компаний более 1/5 рынка стали США, свыше 1/4 рынка автомобилей, более чем половина рынка бытовой электроники. В конечном итоге западно-европейским странам и Японии удалось несколько потеснить на мировом рынке американских экспортеров. Удельный вес США в мировом экспорте стал систематически падать, снизившись до 10, а затем и до 9,7% .
Разумеется, было бы заблуждением думать, что американская олигархия собирается сложа руки спокойно наблюдать за неблагоприятным развитием событий в своих торговых связях. США жестко ведут борьбу со своими партнерами и одновременно соперниками. Если конкуренты непозволительно, по мнению американских магнатов, вырываются вперед, их стараются одернуть и административными мерами. Когда по англо-французской совместной программе был создан сверхзвуковой самолет «Конкорд», ему в течение двух лет были запрещены посадки в аэропорту Нью-Йорка, что серьезно ограничило эксплуатацию самолета. В свою очередь этот запрет повлиял на заказы, так как покупатели вынуждены были считаться с невозможностью использовать самолет на одной из основных западных трасс. Пока шли переговоры, время было упущено и европейцы лишились своего выигрыша во времени, так как появились другие типы конкурирующих машин. Программа «Конкорд» была свернута, а расходы по ней к тому времени уже достигли 3 млрд. долл.
Аналогичная история повторилась с самолетом-аэробусом западно-европейского консорциума «Аэробус индастри». Аэробусу была запрещена «из соображений безопасности» посадка в Вашингтоне. Печать по этому поводу ехидно заметила, что аэробус позволил себе уж слишком удачно конкурировать с небезызвестной корпорацией «Боинг». Этого, впрочем, американцам показалось мало, и они обвинили западно-европейский консорциум в нелояльной конкуренции, утверждая, что «Аэробус» получил завышенные субсидии от правительств Франции, ФРГ, Испании и Великобритании. В ответ страны «Общего рынка» сослались на то, что корпорация «Боинг» сама получает скрытые субсидии за счет программ министерства обороны США.
В результате этих и многих других торговых войн и глубинных причин, связанных с процессами в национальном хозяйстве, положение США как экспортера на мировых рынках ухудшается. США теряют свои позиции, их доля в мировом экспорте падает. В то же время Ф Р Г и Япония существенно расширили свое участие в запродажах на мировых рынках, обогнав в 1986 г. Соединенные Штаты.
Тем не менее в конкурентной борьбе со своими соперниками американский капитал имеет ряд преимуществ. В отличие от других развитых капиталистических стран США не только крупнейший экспортер готовой продукции, но и поставщик многих видов сырья, сельскохозяйственных товаров. Доля США в мировом экспорте сои достигает 85%, кормового зерна, в основном кукурузы, — 60, пшеницы — почти 50, хлопка — более 30%. Это используется американскими монополиями в борьбе с компаниями других капиталистических стран.
Разумеется, более тесное экономическое сотрудничество западно-европейских стран и Японии с Советским Союзом могло бы компенсировать эти слабости их потенциала путем совместного развития в общих интересах сырьевой базы. Поскольку этого не происходит, многие потенциальные возможности не используются.
Среди западно-европейских стран, для развития внешнеэкономических связей с которыми у Советского Союза имеются крупные резервы, можно назвать Великобританию. Длительное время Великобритания была одним из крупнейших наших зарубежных покупателей и поставщиков. Сейчас она сошла на 6—7-е место среди наших западных партнеров. Оборот советской внешней торговли с этой страной, достигнув 2,2 млрд. руб. в 1984 г., снизился до 1,8 млрд. руб. в 1986 г. Определенные надежды возлагаются на договоренность, достигнутую во время визита М. Тэтчер в Москву в 1987 г., об увеличении торговли между двумя странами до 2,5 млрд. руб. к 1990 г. и на пятилетнюю программу экономического и промышленного сотрудничества между Великобританией и СССР, принятую в 1986 г.
Основным козырем США в борьбе за внешние рынки является их финансовая гегемония. Усиление межфирменной и внутрифирменной кооперации между базовыми корпорациями в США и зависимыми от них компаниями в Западной Европе, Японии, Канаде — вот на чем зиждется торговое могущество США. Поэтому даже данные об экспорте товаров из других развитых капиталистических стран включают суммы запродаж компаний, фактически принадлежащих американским владельцам или находящихся под их контролем. Учет таких запродаж существенно изменил бы официальную картину. Кроме того, падение доли экспорта из США мало отразилось на высоком удельном весе этой страны в мировом импорте (17,8% в 1986 г.). Таким образом, общее участие Соединенных Штатов в мировой торговле (по обороту) сохраняется на сравнительно высоком уровне (14%).
Таковы взаимоотношения и их результаты между бывшими союзниками и врагами в прошлом, партнерами и соперниками в настоящем.
Однако нынешнее положение весьма неустойчиво, и в 1987—1988 гг. мир является свидетелем резкого обострения конкурентной борьбы между США и Японией. При этом вся система международных экономических отношений еще больше дестабилизируется.