|
В первой половине 3 тысячелетия до н.э. в связи с ростом рабовладения и углублением социального неравенства значительно укрепились первые, непрочные политические образования, рабовладельческие города-государства, которые включали окрестные поселения и где были еще очень ощутимы пережитки первобытнообщинных отношений. Наиболее значительными городами, культурными центрами, существовавшими уже в 4 тысячелетии до н.э., были: в Южном Двуречье — Эреду (Абу-Шахрайн), Ур, Урук, Лагаш (Ширпурла), Адаб, Умма; в Северном Двуречье — Хафаджа, Ашнуннак (современный Тель-Ахмар), Киш.
Одним из очень сильных и богатых городов-государств являлся Ур. Этот город, главным богом и покровителем которого считался бог луны Нанна, был крупным торговым центром, осуществлявшим широкий товарообмен со многими территориями — от Ирана на востоке до Сирии на западе. Поэтому он играл очень большую роль в экономической и культурной жизни всего Двуречья. Правители Ура возводили в городе храмы, строили дворцы. Сила их и богатство подтверждаются не только этими актами, зафиксированными древними текстами, но и многими подлинными драгоценными высокохудожественными предметами, которые были найдены в их гробницах.
Между маленькими городами-государствами возникали постоянные военные столкновения из-за земель, оросительных каналов, скота и рабов.
Основателем первой исторической династии другого значительного государства — города Лагаша на Тигре был Ур-Нанше, также прославленный в текстах как строитель храмов, святилищ и каналов. Усилился Лагаш в связи с успешными, упорными военными действиями во время правления в нем в середине 3 тысячелетия до н.э. царя первой династии Эанатума, покорившего город Киш в Северном Двуречье и все Южное Двуречье с городами Ур и Урук. Политику военной экспансии продолжал в годы своего правления, также в середине 3 тысячелетня до н.э., и Эп-темепа,— другой представитель первой династии. Не случайно в Лагаше особенно ЧТИЛИ бога войны Шшгирсу.
Многолетние успешные войны Лагаша и накопление материальных ценностей послужили основой для развития примитивного рабовладельческого хозяйства. Появились деревянные плуги вместо мотыги. Продолжали совершенствоваться ремесла, в наибольшей степени — металлургия.
В 25—24 вв. до н.э. верховную власть захватил с помощью жрецов Урукагина, отстранив последнего царя первой династии Лугальанду. Во время своего шестилетнего правления Урукагина, по свидетельству текстов, строил дворцы, храмы и каналы. Немного усилились при нем средние слои жителей и общинников Лагаша.
Однако на седьмом году правления Урукагины на Лагаш напал и разгромил его сильный и воинственный правитель еще одного города-государства — Уммы Лугальзагеси. Покорил он также Урук, Ур, Адаб и ряд других городов. Впервые в истории общества Двуречья Лугальзагеси объединил весь Шумер и Аккад (Южное и Северное Двуречье) в одно государство — на протяжении двадцати пяти лет своего царствования. В это время, на основе единого управления системой оросительных каналов, широкой торговли и крепкой центральной власти, наступил расцвет городов Шумера.
Архитектура.
Главным видом искусства раннединастического периода была архитектура. Основным строительным материалом по-прежнему служил сырцовый кирпич и лишь изредка — обожженный кирпич; в очень малом количестве применяли привозной камень и дерево. Основные черты архитектуры, сложившиеся еще в конце 4 — начале 3 тысячелетия до н.э., в этот период продолжали развиваться. Главные городские здания — храмы и дворцы сооружали на искусственных платформах из утрамбованной глины. Стены зданий и боковые стороны платформ обрабатывали лопатками. Применяли главным образом плоские перекрытия, но встречались и двускатные и сводчатые, как, например, в храме Эшнунны и в усыпальницах Ура. Стены жилых домов, выходящие на улицу, были глухими.
В помещениях разного назначения вместо окон, которые были не нужны из-за обилия солнца, устраивали отдушины под потолком. Основным источником света служили дверные проемы. Храмы, как, например, храм в Хафадже, окружали одной или двумя стенами.
Храм богини Нинхурсаг в Убайде, предместье Ура, середины 3 тысячелетия до н.э. типичный пример храмовой постройки. Насколько можно судить но одной из реконструкций этого храма, от которого сохранились лишь руины, он имел традиционную для шумерийской архитектуры платформу с вводящей на нее лестницей. Новые же черты, привнесенные раннединастическим периодом,— некоторое усложнение общей композиции, большая декоративность оформления. Это размещение платформы на дополнительной овальной террасе, облицовка платформы обожженным кирпичом, навес над прямоугольным входом в храм на тонких деревянных столбах — истинных опорах, обитых медью и покрытых вкладками из перламутровой раковины, красного камня и черного асфальта. Орнамент инкрустации передает структуру ствола финиковой пальмы — священного дерева.
Кроме того, в этом сооружении наряду с вертикалями лопаток введены и горизонтальные членения: откосы платформы были окрашены двумя широкими полосами — черной и белой, а стены храма декорированы фризами. На них переданы повествовательные композиции, изображающие шествие быков в сторону входа, вереницу летящих в том же направлении голубей, жрецов, которые доят корову и сбивают масло в храмовом загоне для скота. Плоские фигуры вырезаны из желтовато-белого известняка, а фон вокруг выполнен из пластинок темно-серого шифера. Все детали фриза были вдавлены в слой асфальта, как бы приклеены к нему.
В пластическое оформление храма были включены и две медные статуи Львов-охранителей по сторонам входа. Над дверным проемом находился медный рельеф, переходящий в горельеф, с геральдической композицией, передающей символическое сочетание трех фигур — фантастического львиноголового орла Имдугуда и двух оленей. В нижней части стены были установлены в виде еще одного фриза небольшие бронзовые фигуры торжественно выступающих быков. Теплая, глубокая расцветка фризов вместе с двухцветной окраской платформы и золотистым блеском бронзовых фигур, вероятно, придавала храму большую нарядность, подчеркивала значительность этого сооружения.
Очевидно, в течение раннединастического периода строительное искусство проделало значительный путь развития, создав гораздо более развитой тип храма, чем предшествующий. Наиболее яркие памятники изобразительного искусства ранне-династического периода найдены в городах разных частей Двуречья: Южном — в городах Уре и Убайде; Северном — в Эшнунне, Хафадже, Мари.
Скульптура.
Скульптурные изображения из разных пород камня (известняка, песчаника, местного алебастра), бронзы, а возможно, и из дерева исполняли преимущественно для храмов. Размер их в основном небольшой — до 35—40 см. Назначением подавляющего большинства из них было постоянно умолять богов о ниспослании всяческого благополучия тому лицу, по заказу которого они были сделаны. В связи с такой ролью скульптуры выработались определенные нормы изображения человеческой фигуры, как трехмерной, так и па плоскости. В первую очередь, это схематизм обобщенных форм и во многих случаях условно укороченные пропорции фигур.
Фронтально расположенные фигуры статичны. Они переданы стоящими, очень редко с выдвинутой вперед одной ногой или сидящими. Согнутые в локтях руки сомкнуты ладонь в ладонь у груди просительным жестом. В широко открытых, прямо глядящих глазах и в тронутых улыбкой губах — мольба. Молитвенная поза и мимика просителя — вот то главное, что требовалось выразить при исполнении этой скульптуры. Отсутствовало религиозное, магическое требование воплощать конкретные, индивидуальные признаки оригинала. В облике человека передавали характерные этнические его признаки как шумерийца: крупный нос, тонкие губы, маленький подбородок, большой покатый лоб. Сквозь них лишь проглядывают черты того или иного конкретного человека. Не случайно на спине или плече многих фигур вырезали в прямоугольной рамке имя того, кого скульптура изображала, а также имя божества, которому она была посвящена.
Мастера-художники раннединастического периода создавали типизированные человеческие фигуры-символы. Однако в ту эпоху, несмотря на общую идеологию, еще отсутствовали устоявшиеся и узаконенные официальной традицией и единой верховной светской и религиозной властью нормы и приемы исполнения. Каждую из скульптур делали, не повторяя буквально, не копируя другие. Очень различны лепка причесок, бород, крупных прядей шерстя на одежде. Линии и завитки этих прядей глубоко прорезаны по поверхности статуй и рельефов, то плавно и легко, а то угловато и сухо. Наряду с инкрустированными черным и белым камнем глазами эти детали оживляют изображения, делают их декоративными, нарядными.
При коренном стилистическом единстве в разных частях Двуречья существовали некоторые отличия в характере исполнения статуй молящихся (так называемых адорантов) и богов. В городах на самом юге господствовали приземистые, укороченные пропорции фигур, круглая, шарообразная форма голов. Для Северного Двуречья были свойственны стройные вытянутые пропорции, более удлиненная форма голов и лиц. В группе скульптур из Южного Двуречья наиболее типичны две второй четверти 3 тысячелетия до н.э.: статуя из базальта начальника житниц города Урука по имени Курлиль и открытая в Лагаше известняковая статуя молящейся женщины.
Объемы обоих скульптур, сидящего со скрещенными ногами Курлиля и прямо стоящей женщины, чрезвычайно мало расчленены. В стилистическом же отношении подчеркивание только самого основного в силуэте и во всех частях фигур придает им монументальность, несмотря па их небольшую высоту. Спокойствие поз, уравновешенность правой и левой сторон скульптур сообщают им торжественность.
Среди фигур из Северного Двуречья середины 3 тысячелетия до н.э. очень характерны каменные статуи бога Аб-У и богини из города Ашнуннака и статуи из города Мари: алебастровая — сановника Эбих-Иля и известняковая — правителя этого государства по имени Ламги-Мари.
Как и скульптура из Южного Двуречья, они построены фронтально и рассчитаны на восприятие их в храме с передней стороны и в три четверти. Но из-под тяжелых шерстяных одежд этих фигур видны прямые, крепко стоящие ноги. В статуе Ламги-Мари одна нога даже немного выдвинута: правитель как бы делает медленный шаг вперед. Стройная фигура бога Аб-У, его волнистая борода и пряди пышных волос на плечах кажутся вырезанными из дерева, а не из камня. Возможно, деревянная пластика была распространена в относительно богатом лесом Северном Двуречье и оказала влияние на характер резьбы и по камню. У бога Аб-У и богини особенно огромны их инкрустированные черные глаза, символические, «всевидящие» очи, которые занимают чуть ли не половину лица. В руках, соединенных (как и у адорантов) у груди, они держат сосуды с благодатной свежей водой.
Общее композиционное построение статуй богов идентично композициям стоячих статуй адорантов из того же Мари: они фронтальны и статичны. Фигуры поставлены прямо и твердо — на сжатых или слегка раздвинутых ногах. Однако они выделены размером большим, чем у других изображений, и такими атрибутами, как сосуды в руках. Еще более определенно, особенно у бога Аб-У, их отличает не только небывалая общая величина широко раскрытых глаз, но и чрезвычайно большие темные круги зрачков, которые выразительнейшим образом «материализуют» магическое представление шумерийцев о сверхъестественной сущности богов — всеобъемлющем видении ими мира.
Меньшего (как и у других адорантов) размера, из голубого и белого камня, просительно воздетые глаза Эбих-Иля придают всему облику этого бородатого человека выражение наивности. Эбих-Иль сидит на круглом «табурете» в пышной юбке с украшающими ее прядями густой шерсти. Вся его фигура реалистична, пропорциональна. Сильный торс и руки обнажены. По контрасту с полированной поверхностью открытых частей тела верхней половины статуи мастерски вырезанный рисунок шерстяного одеяния образует для нее как бы нарядное окружение. Красиво, декоративно прорезаны пряди бороды, обрамляющей слегка улыбающиеся губы. На округлой голове волосы не обозначены. Вероятно, они были переданы темной краской, незначительные следы которой сохранились.
Рельефные изображения раннединастического периода в связи с отсутствием еще единых канонизированных норм исполнения, как и круглая скульптура, отмечены своеобразной выразительностью и декоративностью. Это сказывается, в первую очередь, в разнообразии композиций, в несколько различной моделировке форм. Многие из стилистических средств, которые характеризуют рельефы (в связи с их культовым назначением), появились уже в предшествовавшие периоды Урук и Джемдет-Наср. Так, господствует последовательность изобразительного повествования о том или ином событии. Чтобы передать все как можно более ясно, отдельные сцены распределены поясами, фигура главного персонажа — правителя или бога — выделена большим, чем другие, размером, как бы более крупным планом.
Рельефы вырезаны на нейтральном, не занятом другими изображениями фоне четкими более или менее плоскими силуэтами. Лица, а также фигуры в целом типизированы. Им сообщены, как и в круглой пластике, общие для шумерийцев этнические признаки. Не будучи портретными, человеческие фигуры, по существу, имеют значение символов. Плоскостность, силуэтность изображений, а также графическая проработка волос, бород, бахромы одежд и сопроводительных рисуночных надписей — все это придает рельефам значительную декоративность.
Наиболее распространенные сюжеты: закладка храмов, победа над врагами, пир после закладки или победы. Самыми характерными для периода являются две рельефные композиции: известняковая стела правителя (царя) Эанатума (2450— 2425 гг. до н.э.), так называемая Стела коршунов из Лагаша и посвятительная (вотивная) известняковая плита Ур-Нанше, основателя первой династии города Лагаша.
Стела Эанатума была создана в ознаменование победы города-государства Лагаша над одним из соседних городов Ум-мой. Второй рельеф заказал несколько ранее живший правитель Лагаша Ур-Нанше, чтобы отметить богоугодное дело, закладку храма.
Оба рельефа построчны. На обоих фигуры очень плоски. В обоих случаях четко прорезанные детали украшают рельефы, придают им нарядность. В то же время при стилистической общности рельефы различны по художественному качеству.
Палетка Ур-Нанше выполнена грубовато и лаконично. Фигуры самого правителя и его детей, имена которых написаны крупными рисуночными знаками, воистину символы их реальных прототипов. Так же символичны жесты их молитвенно сжатых у груди рук, корзина строительного рабочего, которую Ур-Нанше придерживает на голове,— в верхней строке рельефа и пиршественный кубок у него в руке — в нижней строке.
Стела Эанатума высечена, несомненно, творчески одаренным автором. Победу олицетворяет крупная фигура бога Нингирсу, которая занимает всю лицевую сторону плиты. Однако бог вполне реально добивает булавой пленных воинов Уммы, барахтающихся в сетчатом мешке. Рельефные строки на другой стороне стелы еще более конкретны. Эанатум на колеснице, занеся копье, вступает в бой. За ним воины. Выше Эанатум возглавляет пеший строй лагашитов. Всего девять голов воинов видны над большими щитами, закрывающими их тела. Возникает же ощущение очень большой, неуклонно движущейся массы людей. Такой результат получен при помощи изображения высовывающихся из-за щитов многочисленных рук, сжимающих копья.
Художественное ремесло.
По сравнению с периодами Урук и Джемдет-Наср в ран нединастический период произошло дальнейшее развитие и совершенствование техники и технологии разных ремесел. Шумерийцы умели в это время обрабатывать не только медь, но и золото и серебро, а также природный сплав этих металлов — электр. Умели они чеканить художественные металлические изделия, инкрустировать их цветными камнями, применять технику филиграни и зерни. Многие высокохудожественные ювелирные изделия происходят из захоронений правителей города Ура времени первой династии (около 2600 г. до н.э.), например гробниц Шуб-ад, Абарги, Мескаламдуга.
Вместе с тем значительным, важным лицом, для которого гробница предназначалась, в ней хоронили, очевидно, опаивая их каким-то дурманящим напитком, многочисленных слуг, служанок и воинов-телохранителей. Оставались в этих шахтных могилах также погребальные повозки на четырех сплошных деревянных колесах, быки, скатившие их по наклонному спуску — дромосу, и слуги-погонщики.
Среди произведений искусства, открытых в царских гробницах, особое место занимает так называемый «штандарт» — предмет из двух досок, составлявших, вероятно, как бы двускатную крышу, укрепленную на древке. На одной из досок имеется размещенный по поясам и последовательно развертывающийся рассказ о некоей победе над врагами. На другой — изображение пира после этой победы. При изготовлении «штандарта» применена та же сложная техника инкрустации, что и на фризах храма Нинхурсаг. Все фигуры, вырезанные из розоватой раковины, поблескивают на фоне, составленном из пластинок темно-синего лазурита. Скрепляющей основой служит слой битума.
Строгость, сдержанность силуэтов, ясность форм, тонкая проработка деталей характеризуют золотой парадный шлем Мескаламдуга, золотые сосуды — чаши, кубки и украшения знатной женщины Шуб-ад.
С культовыми, магическими представлениями — обожествлением ряда животных, посвящением их богам — связаны реалистически типизированные изображения козы, стоящей на задних ногах у цветущего куста, осла. Они отличаются точно наблюденными и переданными характернейшими признаками каждого вида животных — в силуэтах, в формах всех частей фигур. Так же трактованы очень декоративные скульптурные головы быков и коровы из золотого листа с челками и бородами из темно-синего лазурита на пышно украшенных храмовых арфах. Как в круглой пластике и рельефах, во всех этих изделиях господствуют монументализирующие их крупные членения. Колористический их строй основан на глубоких, насыщенных цветовых сочетаниях естественной окраски полудрагоценных камней — темно-синего лазурита, оранжево-розового сердолика, золота и серебра, на природной декоративности этих материалов.
Таким образом, во всем искусстве раннединастического периода сочетаются два способа передачи. Фигуры людей обобщены но форме, своеобразно схематизированы, воплощают этнический тип. Фигуры животных тоже типизированы, но более реалистически конкретно.
|
|